|
Автор: Рыжий Асур
Навеяно песнями «Бледный принц», «Колдовские врата» и «Тимошенко, 19»
Длинные, бледные пальцы низшего когтями впились в камень, оставляя на нем заметные следы– длинные, тонкие, будто вычерченные каким-то сумасшедшим архитектором узоры. Кель отдернул руку, вовремя скользнув в темноту – через несколько секунд послышались голоса и в переулке появились несколько человек. Четверо – высокие, мускулистые, одетые в удобные короткие брюки, заправленные в высокие сапоги и серебристо-серые рубашки – на каждой нашивка с изображением кинжала с двухгранной рукоятью. На ремнях сложная вязь из черненого серебра – знак отличия. Ему впору гордиться – за одним слабым, раненым низшим вампиром послали четверых коммандеров под предводительством Высшего – пятый преследователь так и не снял капюшона, полностью скрывающего его лицо.
Твари, твари… Кель сжался, почти сливаясь со стеной. Если его найдут, то это будет конец. С тех пор, как Высшие объединились с охотниками против своих низших собратьев, последних почти не осталось. – только игрушки, которые скоро пустят в расход и материал для опытов. Те, кто мог оказать им сопротивление, не были нужны – напротив, слишком опасны. Выжить и править должна была элита.
– Нет смысла его здесь искать, наверняка уже подох в какой-нибудь канаве. Что с них взять, низшие… – с нескрываемым презрением протянул темноволосый охотник, стоящий у стены.
Как же хочется вцепиться ему зубами в шею и порвать горло, заставив самодовольного человечишку захлебнуться кровью. Но он слишком слаб, чтобы сейчас выдать себя – если концентрация и контроль над телом ослабнут хоть на мгновение – он действительно истечет кровью – даже добивать не придется. Надо успеть добраться до своих. Если Высший учует хоть каплю крови – найдет и на другом конце света.
– Что ж, если он все-таки ушел, то отчитываться перед командованием в любом случаем вам, господа, я всего лишь сопровождающий. – Судя по голосу, Высший был довольно молод. Теперь понятно, почему его отправили на это задание. Тренируют заранее своих птенцов, – мелькнула злая мысль и пропала.
Дружный топот удаляющихся охотников не расслышал бы разве что глухой. Теперь нужно только осторожно выползти из своего укрытия. Скоро он уже не может удерживать края раны…В ушах предательски звенело, а в голове поселился маленький мерзкий молоточек, заставляя тихо скрипеть зубами. Он действовал уже на пределе своих возможностей и сил и, может быть, только поэтому не услышал, что Высший не ушел.
– А ты действительно что-то умеешь, низший – ледяные пальцы ложатся на плечи, придавливая к земле, не давая шевельнуться, – если бы я не был постоянно настороже, то не заметил бы этого,– пальцы неуловимо изменяются, превращаясь в когти, скользят по ране, распарывая края.
Вампир кричит, уже не стараясь сдерживаться – иглы боли словно разрывают кожу изнутри. Юноша привык думать, что умеет терпеть боль, что он умеет переносить её молча. Кель покачнулся, медленно, как во сне, опустившись на колени. В глазах потемнело. На свою грудь он старался не смотреть, как старался не отсчитывать оставшиеся на его долю секунды нежизни.
Словно откуда-то издалека отметил, что враг с жадностью облизал пальцы – видимо, при охотниках старался сдерживаться, а есть-то всем хочется, – и снова приник к ране. Неужели выпьет его? И не противно? Закон запрещает охотиться на собратьев, но они стоят вне закона – позволительно всё. Сознание гасло, окружающие его предметы – камни мостовой, темное пятно стены – все размывалось и исчезало. Ещё немного, и он отмучается. В конце концов, сородич не отдал его охотникам, а умереть от руки Высшего это … почти достойно. Только почему это никак не кончится? Высший не похож на того, кто стал бы мучить.
Неожиданно чужая рука рывком заставляет открыть рот, и горло обжигает поток силы, заструившийся по жилам. Кровь?!.. Кель глотал жадно, нетерпеливо, вцепившись клыками в запястье спасителя. Сознание взорвалось вспышкой эйфории, отодвигая странность происходящего на второй план. Все неважно. Только ещё глоток… Он не помнил себя, не осознавал, кто находиться рядом, не думал о прошлом. Так хорошо ему не было никогда в жизни, даже когда его Создатель поделился с ним своей кровью. Это нельзя было сравнить ни с чем.
– Всё, хватит с тебя – насмешливый голос пробился сквозь ватную тишину, возвращая сознание. Как он мог подумать, что этот Высший молод? Это для людей они все на одно лицо… – изволь подняться и убраться отсюда как можно быстрей. Дольше я не стану никого вводить в заблуждение – не сможешь уйти, пеняй на себя.
Мерцающие в темноте глаза, казалось, впились в него, рассматривая с непонятным любопытством.
Кельхен с трудом поднялся, преодолевая навалившуюся слабость. Поднял голову и замер, вглядываясь в темно-карие глаза. Высший спокойно его читал, не прилагая ни малейших усилий. Сколько же ему лет? Теперь, когда страх съежился, спрятавшись глубоко в душе, Кель почувствовал тщательно скрываемую ауру вампира. Достаточно для того, чтобы понять.
– Мой князь, – юноша опустился на колени, подставляя незащищенное горло Высшему, – моя жизнь и смерть, моя душа и посмертье отныне и навсегда в Ваших руках. Любое Ваше слово – Закон, и другого для меня нет.
Он поставил на карту все, но иначе и быть не могло. Общество вампиров всегда превыше всего ценило иерархию, это слово не было пустым звуком, делением на знатных и бедняков, как у людей. Правители обладали той силой, и благородством, которая делала их Высшими. Не все из них имели право повелевать, но это право никогда не подвергалось сомнению. Служить им – честь, которую ещё надо заслужить. Десять князей – элита Ночи, над которыми только Повелитель. Ниже них – прочие аристократы, заслужившие свое право стать Высшими, а после… после – низшие, боящиеся дневного света и только перешагнувшие грань между жизнью и смертью.
Ему лучше не знать, что делает здесь один из князей, но жизнь просто так не дарят. И лучше заплатить по счетам сразу. Все равно для низшего сопротивляться Князю – самоубийство.
– Ты принес мне клятву вассала, низший, моей Тени, – в голосе Князя проскользнула насмешка,– но ты, надеюсь, знаешь, что это право надо заслужить? Ты просто мятежник, которого мне ничего не стоит убить.
– Это Ваше право, мой Князь, – Лле’Стар замер, низко опустив голову и не поднимаясь с колен. Руки ладонями вверх вдоль тела – полная покорность, – я могу только надеяться, что Вы простите мне мою дерзость. Что бы Вы не решили для меня, я повинуюсь.
До смеха сквозь слезы, сквозь стиснутые зубы казалось глупым решение примкнуть к мятежникам, хотя и слепая покорность судьбе не была характерна для молодого низшего. Просто… если бы он знал, против кого они идут, то постарался бы что-то предпринять. Остаться в стороне? Поздно об этом думать. Проклятый Город в очередной раз стоял на пороге войны. Вернее, она уже велась. Много сотен лет…
Терять ему все равно нечего. Прежняя жизнь вспоминалась урывками, как сон. Новое существование было никчемным. Знания о мире Тени отрывочными. Это – единственный шанс что-либо изменить, и пусть Псы Ночи заберут его, если он этот шанс упустит.
Высший смотрел на замершего младшего очень долго – несколько секунд. А потом в очередной раз резким рывком поднял с колен, приподнимая голову за подбородок. В потемневших алых глазах не было страха. Тупой покорности, впрочем, тоже не было. Теоллердон довольно улыбнулся. Было бы слишком удачно, если б парень подошел.
Шелест за гранью слуха – низший не шевельнулся. Не слышит. Тьма по углам переулка немного отодвинулась, приоткрывая свою завесу, пропуская невысокую фигуру в глухом черном плаще.
– Отец, – прибывший упал на одно колено, целуя протянутую руку. Низший отпрянул в сторону, замерев. Слишком много впечатлений для одного дня, – как Вы и приказали, наши отряды оцепили Ролас, Эрнхил и Маэрдон1. Гильдия занята поиском и уничтожением низших.
– Каковы успехи?
– Они считают, – говорящий оскалился, насмешливо прикусив губу, – что уничтожили почти весь молодняк. Нам удалось спасти больше восьмидесяти процентов. – Капюшон слетел от резкого кивка. Волна темных волос растеклась по плечам. – Но другие гибнут… все равно слишком много, отец. Мастера вынуждены уничтожать своих обращенных. Это… – вампир задохнулся, замолчав на мгновение. В глазах стыла бессильная злость, – слишком. Когда мы атакуем дворец?
– Ты, кажется, не доволен приказом Повелителя, сын? – голос не изменился. Почти. Только легкое недовольство мелькнуло в залитых тьмой глазах.
– Нет, отец. Но я знаю, что в моих силах уменьшить потери. Позволь…
– Говори, – интерес. Непослушный сын. Любимый сын.
– Достаточно активизировать Ловушку Заката2. Мы станем неуязвимы, даже слабейшие. На какое-то короткое время – час, два. И все решится, – упрямый, умоляющий взгляд.
– И кто же умрет, Соррен?
– Их старейший, отец. За свой обман они должны заплатить сполна.
– Это безумство. Вы погибнете, чего я позволить не могу. МЫ уже думали об этом. – злая, едкая насмешка. Вот только его уже давно этим не отпугнуть.
– Мой князь, – Кельхен услышал достаточно, для того, чтобы понять главное – потери можно сократить, и Высшие пытаются это сделать. Птенец Князя предлагал выход, а что до цены… – я уверен, что смогу провести небольшой отряд во внутренние покои дворца.
Оба повернули головы в его сторону. Соррен – с презрительным изумлением, Князь – с легким удивлением.
– Каким образом?
– Я помню… – слова вырывались с трудом. Нестерпимо заломило виски от потока нахлынувших воспоминаний, – Раньше я жил там. Я не помню своего рода, но найду дорогу. Я не хочу, чтобы гибли другие. – Теперь последнее. Его все равно вряд ли пощадят после этого признания, но, может, хотя бы позволят выполнить задание? – Я знаю, как активизировать Ловушку. Тот, кто обратил меня, использовал её… против своих. Я помогал ему. Потом…
Неясные, отрывочные картины прошлого.
Залитая лунным светом комната. Бессильно раскинувшийся на кровати человек. Он мечется с закрытыми глазами, стараясь громко не застонать – перевоплощение всегда болезненно. А ещё он боится, что если его найдут люди – конец будет куда мучительней.
Нашли. Собственный отец. Кто бы ни был Тень, он должен ему помочь, раз уж поставил метку. Отчаянный мысленный крик. «Помоги!»
Неясная фигура. Кровь на одеяле. Стекает по подбородку, губам, щекам. Мелькают ярко-синие, шальные глаза. Он пришел.
Их пытаются поймать свои же. Учитель проводит запрещенные аристократами Тени эксперименты… Преследователей раз в десять больше. Это конец? Один из младших птенцов – совсем мальчишка вдруг падает на каменные плиты, заливая их кровью. С губ Мастера срываются шипяще-свистящие звуки заклинания. Светловолосый низший рядом с ним чуть отворачивается. Ледяная маска на лице. Каждое слово откладывается в памяти накрепко. Преследователи вспыхивают ярким факелом.
– Вот оно как, – капюшон Князя слетает. Между бровями на лбу обозначилась и пропала морщинка, – теперь все наконец-то становится на свои места.
Поднявшийся с колен Соррен пытается что-то сказать, но Высший знаком приказывает ему замолчать.
– Моё имя – Теоллердон, третий Князь Тени, – изящный кивок. Черные волосы стянуты в хвост. Под плащом – легкий черный костюм, плотно облегающий тело. Боевое облачение., – если ты проведёшь шесть аристократов тени в обиталище старейшин, я обещаю, что прежняя твоя жизнь будет забыта.
Теоллердон? Палач Повелителя, славящийся своей бескомпромиссностью и жестокостью? Наверное, он все же не смог скрыть своего страха, потому что Князь чуть качнул головой, словно отметая какие-то предположения.
– Ты ещё очень молод, Кельхеррон, – истинное имя… Значит, правда, что Высшие получают через кровь любые знания. – Но пока ты меня е разочаровал. – Он так и не сказал ни слова о клятве верности. Что она палачу..., – надеюсь, так будет и впредь. Пора покончить с этим делом,– кивок в сторону замершего сына, – мой старший сын, Соррен, введет тебя в курс происходящего. Насколько это возможно. Пора с этим покончить.
– Да, мой Князь, – Кель склонился, замерев, и робко прикоснулся губами к гладкой, белоснежной коже руки. – Я не подведу.
– Конечно, нет, – ало-карие глаза загадочно блеснули. – Ты отвечаешь за него, Соррен. Вернитесь живыми. Даю вам два часа.
– Во славу тебе, отец, – вампир неуловимо быстро оказался рядом. Тоже Высший, пусть молодой и слабый. Относительно слабый.
А потом... Кель не пытался осознать, что произошло. Теоллердон наклонился к сыну, обхватывая его одной рукой, и впился в губы. Блеснула кровь, но Соррен не пытался вырваться, прижимаясь ещё сильнее. Его руки обнимали Создателя за шею. Всего долю секунды. После чего младший всё-таки отстранился, сделав шаг в сторону. Князь облизал губы, смотря куда-то в темноту. Кель ждал, не зная, что делать и радуясь, что не может покраснеть.
– Подойди к нему, – Соррен положил руку ему на плечо. Теперь в его взгляде не было ни презрения, ни злости. Толика уважения… пожалуй. Аристократ невежливо подпихнул подопечного в спину.
Это был первый его поцелуй. Обжигающе-мягкий. Нежный и жесткий. От него кружилась голова и перехватывало дыхание. Требовательный язык прошелся по губам, скользнув внутрь, прошелся по зубам, переплетаясь с его языком, углубляя поцелуй. Боли не чувствовалось, хотя клыки князя прокусили губу насквозь. Почему-то мысли отшатнуться не было. Сильные руки сомкнулись на талии, крепко прижимая к себе.
«Мой» – эхом пронеслось в мозгу, когда его осторожно отстранили.
– Идите, – Князь холодно кивнул. Будто ничего не было. Одна встреча из многих.
– Идем, – Соррен ухватил Кельхена за руку, переплетая пальцы., – волю Отца надо исполнять немедленно.
Кель вцепился в его руку. «Мой князь…» Связь между Создателем и птенцом нельзя сравнить с человеческими отношениями. Они другие… Хорошо, что краснеть он не мог. Казалось, кровь побежала по жилам быстрее. Возможно, он сделал бы или сказал какую-нибудь глупость, но младший аристократ шагнул в Тень, увлекая за собой спутника.
Все переменилось в мгновение ока.
Вампиры не владели телепортацией, но взамен этого они обладали другим искусством– Хождением по Тени. Какой бы маленькой не была отбрасываемая тень, её дети всегда могли пройти сквозь неё туда, куда им нужно. Совершенно незаметно. Главное – знать, куда идти. Соррен знал Город очень хорошо – они передвигались на огромной скорости, проскальзывая мимо слепых человеческих патрулей. Кель молчал, а его спутник не пытался заговорить, занятый более важным делом – младший призывал своих братьев. Через несколько минут к ограде дворца скользнули шесть теней, молча поклонившись Старшему сыну Князя. Вопросов по поводу присутствия низшего никто не задавал. Или все знали, или настолько уважали решения старших, а скорее – и то, и другое.
– Мы готовы, мессир, – одна из теней скользнула вперед – невысокая брюнетка с ироничной улыбкой на губах. – В какую тень нам войти, чтобы попасть в покои старейшин? – девушка говорила совершено спокойно. Похоже, самоубийственность происходящего её волновала мало.
– Подожди, Лестер, – аристократ неуловимым жестом заставил Тень отойти в сторону, – дай мне и моему спутнику несколько минут.
– Я готов… мессир, – Кель назвал Соррена услышанным званием. Высший был одним из командиров летучих отрядов3, – нам лучше поторопиться, пока никто ничего не заподозрил. Пока… – он не стал договаривать. Высший все прекрасно понимал. И видел, что юноша ещё не готов. Слишком удивлен, даже… шокирован всем произошедшим.
– Просто я хочу объяснить тебе кое-что, прежде, чем мы уничтожим наших врагов, – мужчина чуть наклонился, набрасывая капюшон на голову, – для тебя все УЖЕ изменилось, пойми, – на этот раз в холодном голосе не было ни тени презрения – скорее, легкое уважение. Как к равному. – Князь не раздает пустых обещаний. Да, он строг, но он не принимает несправедливых решений. Никогда такого не было и не будет. Отец… дал ясно понять, что ты находишься под его защитой и покровительством, как любой из его детей.
– Это… – Кель задохнулся, пытаясь лихорадочно осмыслить сказанное, – почему он решил оказать мне такую честь? И…– кое-что он все же понял – это задание – проверка того, достоин ли я этой чести?
– Вижу, что достоин, – на губах Высшего впервые мелькнуло подобие улыбки, – а на счет решений Князя… не нам о них судить, брат.
Наверное, это решило всё. Кельхен допускал, что Соррен завоевывает его симпатию по каким-то собственным причинам – нелегко избавиться от подозрительности, которая стала частью жизни, увы. Но брата он подозревать не мог. Все долгие постылые, одинокие месяцы новой жизни он мечтал о семье. Губы по– прежнему горели. Был ещё один вопрос.
– Я понял, о чем ты хочешь спросить, – аристократ Тени усмехнулся. Провел пальцем по губам брата-низшего, – Он не раздает знаки своего внимания всем подряд, но ты мыслишь слишком по-человечески. Мы не так ограничены в своих привязанностях. У нас все равно не может быть детей, или только очень редко. У Повелителя. Князь Теоллердон для нас – все. Рядом с ним мы немного… оттаиваем. Становимся человечнее, если можно так сказать. Можем… любить.
– А ты не?..
– Нет, очень глупо ревновать. – Соррен взъерошил волосы парнишки, отстраненно уставившись куда-то в сторону. – Отец не моя собственность. Его выбору я полностью доверяю. Но об этом рано пока говорить, -– он резко оборвал себя, напрягаясь.
– Пора – младший кивнул, отметая воспоминания.
Восемь теней скользнули во мрак наступившей ночи, чтобы появиться в узком коридоре, ведущем к дубовой двери. За ней – самое защищенное место врагов. Одна из комнат Совета Старейшин, управлявших Городом уже много сотен лет. Тех, кто хотел бы уничтожить всех нелюдей любой ценой. В это войне осталось сделать всего несколько шагов. Тени тихо заскользили вперед. Половина – в эту комнату, другая половина – в Зал Заседаний.
На то, чтобы пробраться в комнату, понадобилось почти пять минут – целая вечность для команды убийц. Ещё минута – и лучшим выходом стало бы отступление. Тот, кто прятался там, прекрасно знал, что любая Тень – это дорога для бессмертных врагов. Вся комната была залита Светом. Но Тень есть везде – это неотъемлемая часть мира. Через несколько секунд в коридоре не было уже никого.
…Кель плохо запомнил первый в своей жизни настоящий бой. Движения Высших казались слишком смазанными. Слишком быстрыми даже для него. Но люди как-то успевали, даже сопротивлялись. Четверо старейшин – серьезные противники. Они опытны, а значит, количество врагов ничего не решает. Перевес был слишком незначителен, а сам низший был мало на что способен. Разве что не стать обузой.
Вот серебряная пуля прошивает плечо вырвавшемуся вперед собрату, а брюнетка и ещё двое вампиров отчаянно наседают на двух старейшин. Соррен крутиться волчком в центре, один из его врагов мертв, но и сам Высший заметно устал. Кель почти слился с крохотным пятнышком тени, стараясь скрыть ауру. Против старейшины ему не выстоять в любом случае. Он был только проводником. Молодой светловолосый Высший, прикрывающий Соррену спину внезапно падает, захлебываясь кровью. Грудь разворочена магией, но ещё один старейшина мертв. Он не должен вмешиваться. Он должен… губы шепчут полузабытые слова. Никто не слышит, как с каждой каплей пролитой крови они набирают силу.
Перед глазами стояло мраморно-белое лицо «палача». Мягкая улыбка на безупречных губах. Почти теплая ладонь, зарывающаяся в волосы. Иногда всю свою жизнь люди или нелюди проживают ради одного единственного поступка. И он того стоит. Когда он поднял глаза снова, тел на полу прибавилось.
”Искупи свою вину – настойчиво подталкивало сознание. – И его вину тоже…” Слова «чью» застыли на губах. Соррен отступал к стене, заметно прихрамывая, он не видел, как один из упавших людей медленно поднялся у него за спиной. Серебро ярко блеснуло в искусственном свете. Не будь Высший так измотан, он бы почувствовал опасность…
Берегите друг друга…
Кельхен знал, что делает глупость. Его миссия выполнена – ловушка готова. Ещё одна жертва – и она активируется.
Он рванулся вперед так быстро, как мог. Неожиданность помогла – никто не успел ничего сделать. Убийца не успел остановиться, а, может, не собирался – решил продать свою жизнь хоть за чью-то смерть. У него было очень знакомое лицо. Серые глаза, небольшая бородка, резкие, властные черты.
– Я тебя помню, – хотелось прошептать Келю, но он не мог.
Воронка боли и темноты стремительно надвинулась, соединяя края, и он провалился в омут беспамятства. Или смерти.
На грани сознания – яркая вспышка. В темноту погружен не он – вся комната. Закат наступил.
Замок Сайер-Ллердон. (вместо эпилога)
Следующие дни слились в его голове чередой странных, расплывчатых образов, невнятных голосов и ощущением бесконечности происходящего. Хотелось попросить «оставьте меня, отпустите! Вы что, не понимаете, как мне плохо?» Но он не мог говорить, даже осознать себя не мог. Только однажды провалился в тяжелый, беспокойный сон… А когда очнулся, мир изменился. Опять.
Мягкие простыни… приятный запах каких-то трав и тихие голоса на грани слуха. Чьи-то пальцы быстро касаются лба, пробегаются по груди. Что это там? Повязка? Кель попытался сесть, но ему не позволили. Те же руки осторожно помогли приподняться, устраивая поудобнее на подушках.
Юноша с трудом разлепил глаза. Рядом, на постели, сидел Князь, осторожно перевязывающий ему руку. В кресле – молодой мужчина с короткими, серебристыми волосами и очень внимательным взглядом, а у двери застыл Соррен.
– Мой Князь, у нас получилось?
Мужчины переглянулись, непонятно чему улыбнувшись. Затем сереброволосый коротко кивнул Теоллердону, будто позволяя говорить. Он тоже Князь? Но они не имеют права друг другу указывать!
– Всё в порядке, сын, – рука Князя будто случайно сжимает его. Совсем немного, – больше половины Совета уничтожено, остальные пошли на переговоры.
-А?.. – перебивать невежливо, но он должен знать.
– Наши низшие собратья вне опасности, – мягкий, тихий голос вмешивается в разговор. Но каждое слово будто эхом впечатывает в мозг, – ты молодец, Кельхеррон. Благодаря тебе мы победили с наименьшими жертвами.
Он порывался вскочить, но был остановлен строгим взглядом отца. Склонился, как мог, опуская глаза и откидывая волосы, подставляя шею в знак покорности. Почему-то страха не было…
– Мой Повелитель, Жизнь превыше всего4…
– Я горд и доволен, что у моих Князей такие дети. Конечно, тебе ещё предстоит много учиться, но главный урок ты уже освоил. И свой экзамен прошел. – властная спокойная улыбка, от которой становиться так легко. – Наша кровь сделала тебя Высшим. Уверен, ты оправдаешь Наше доверие. – Повелитель посмотрел на бесстрастное лицо Князя. Задумчиво провел клыками по губам. – Береги своих детей, Тео. Они займут достойное место среди Нашего двора.
– Да, Повелитель, – Князь легко наклонил голову, подтверждая, что всё понял.
Секунду спустя кресло опустело. У Повелителя Теней было много дел. Вампиры наконец могли начать возвращаться в свою древнюю столицу.
Примечания:
|
